О наболевшем

Сижу и смотрю на пустую кружку с кофые и думаю, что нажо сходить принести еще. На до как следует подготовиться к завтрешней судьбоносной встрече. Блин, они меня так достали своим молчанием, что лучше бы уже сказали. А до ни "Да", ни "Нет". Все хватит. Если оставят, то удрапаю в Смоленск, а нет ну и пофиг

@музыка: NINE

@настроение: Хуже некуда

---

Перечитала свой давний пост и поняла, как хорошо, что это все в прошлом. Да Светик, мне здесь действительно лучше.

---

неправильно все. не-пра-ви-льно.
сейчас у меня ощущения, что я только теряю. духовно теряю. то, что раньше приносило неимоверное удовольствие, в какие-то моменты спасало, провоцировало на мысли и активность, сейчас не вызывает никаких эмоций. фильмы, книги. многое потеряло свою ценность. но на их место ничего не пришло. .
вспомнилась почему-то фраза: "ну когда ты наконец повзрослеешь?" сказала это чуть ли не с умилением. боюсь,родная что никогда.
мне кажется, что я застряла где-то между детством и взрослостью. и кроме беспокойства мне это ничего не приносит.

---

Устала отдыхать

Скажите пожадуйста, как вежливо сказать моим колегам, что если я на выходных, то не НАДО МНЕ ЗВОНИТЬ ПО 15 РАЗ ЗА ДЕНЬ. Меня это бесит. Да, я согласна, возможно у меня странный образ жизни и спать днем, не соовсем правильно, но я так живу, и вообще, все, что я делаю в выходные, это мое личное дело. Отстаньте от меня до следющей смены. Приятно осазновать, что что-то в ресторане не может происходить без меня, но у меня может быть своя жизнь? Наверное нет.

---

просто захотелось сказать

Блин, ну что за фигня и когда она кончится. Не могу я работать в ночь по пол недели. Люди скажитн, что делать?

---

И дождь смывает слезы.

By: Dana
Fandom: The Devil Wears “Prada”
Rating: angst
Pairing: Andrea/Miranda.

Это было написано, по настроению. Посвящаю его самому дорогому мне человеку и желаю, чтобы у нее в жизни все сложилось. Сразу признаюсь, я не знаю автора последней фразы, но она-то и вдохновила меня на этот фик.

Сегодня ночью небо плакало, плакало маленькими слезами уходящего времени. Неслышный шепот покинутых всеми призраков и потерянных мгновений этой жизни. От этого ты поневоле впала меланхолию. Ты подошла ближе к открытому окну. Прозрачная занавеска, колышась, задевала лицо. Ты отодвинула ее дальше и закрыла глаза. Мягкие капли косого дождя за окном заканчивали свое короткое путешествие, бесшумно падая на землю, попутно обдавая влагой твое лицо. Даже сквозь прозрачный материал шторы ты чувствовала их холодное прикосновение. Грустная улыбка отразилась на лице. Единственный знак твоего присутствия в этой жизни. Иногда ты хотела, чтобы он напоминал тебе об этом. Было слишком легко забыть. Особенно в такие моменты как этот. Когда ты чувствовала себя потерянной. И слишком одинокой.
Тебя не покидала мысль о том, чтобы остаться здесь навеки. Этого было бы достаточно. Даже слишком. Тебе просто ничего больше было не нужно. И тебе достаточно было просто шагнуть за порог, чтобы стать одним целым с дождем. Ты вздрогнула и, вздохнув, обняла себя за плечи. Ты знала, что это глупо. Но сердце не умеет подчиняться разуму и здравомыслию. Медленно и бесшумно, но в то же время совершенно намерено, ты отвернулась от окна. Занавеска «плавала» под натиском стихии, пытаясь догнать и окутать твое тело в шелковую паутину. Ты прошла сквозь темную комнату. Босые ноги бесшумно переступали, словно заведомо зная, куда нужно идти. Ты почти испугалась, когда внезапно дрожащие пальцы стали с большой настойчивостью открывать дверной замок. Ты толкнула дверь, и та распахнулась настежь, громко ударившись о смежную стену. Но это уже не важно. Ты бежала. Быстро. В пробудившуюся грозу.
Только когда ты выбежала из дома, то остановилась. Мелкий дождь превратился в устойчивый ливень. Уже через несколько секунд платиновые волосы были полны влаги и сосульками свисали вдоль лица. Одежда полностью промокла, показывая каждый изгиб тела. Ты посмотрела на ночное небо и протянула к нему руки. Крошечными шагами ты начала описывать круг вокруг себя. Замкнутый круг. Снова и снова. Гром угрожающе разбивал ночную тишину; короткие вспышки молний пронзали небо, отражая твою тень на стенах огромного здания. Кем была твоя потерянная душа, мелькавшая тенью в ночном сумраке? Ты забыла ответ также быстро, как задала вопрос. Вдруг ты остановилась и опустила руки. Сейчас ты знала, от чего убежала сегодня ночью. Жестокая ирония таилась в этом неожиданном открытии. Ты искала это, и убежала от него же. Ты была той темной душой, отразившей тебя тенью. Злость поедала тебя изнутри день за днем, минута за минутой, пока она не оставила единственное, что могло бы стать для тебя нормальным существованием. Это был твой выбор. Стоя на перекрестке, ты свернула на ту дорогу, которую сочла нужной. И теперь ты всего лишь расплачивалась за свое безрассудство. Музыкант не работает бесплатно – он требует свой золотой грош за игру на флейте. Но тебе больше нечего было дать. Ты опустилась на колени на сырой песок; слезы смешивались с дождем. Ты знала, что стоишь на распутье, но тебе также было известно, что именно сейчас ты должна сделать последний, решающий выбор в твоей жизни. Потому что у тебя больше не было никаких завтра. А сегодня было потерянно навсегда или, по крайней мере, на очень долгое время. Ты закрыла лицо руками и расправила плечи. Это была твоя мука. И дождь продолжал лить, отдаваясь в ушах нескладным сонетом.
Но, даже закрыв глаза, ты увидела тусклый свет фар. Сердце бешено заколотилось. Ты надеялась, что она не приедет, но подсознательно знала, что это невозможно. Она бы не приняла твоей решимости без возможности нанести ответный удар. Но ты не была готова. Сейчас ты была слишком слаба. И было бы слишком легко упустить шанс принять, наконец, решение, которое и без того доставляло много боли. Но ты все еще была убеждена – она не отпустит тебя так легко. Через слишком многое вы прошли вдвоем, чтобы все закончилось вежливым «Прощай».
В тот момент, как она вышла из машины, ты поднялась с земли. Ты отступала назад, а она приближалась, шаг за шагом. Глаза лихорадочно искали различные пути к отступлению. Ты хотела убежать, и в этом было что-то дикое. Она остановилась в нескольких метрах от того места, где ты сейчас находилась, почти также насквозь промокнув, как и ты. Ты чувствовала себя загнанным в ловушку зверем. И ты видела, как она сжимала в кулаке скомканный лист бумаги. Синие строчки чернил расползались под струями дождя. Твое письмо. Слова, пропитанные заботой, исчезали, как и твоя душа сейчас. Ты просто струсила, и оставила письмо, когда уходила из офиса несколько часов назад. Ты знала, что она надолго задержится после твоего ухода. Просьба уйти. На время. Только об этом ты ее просила. Она много тебе задолжала. И ты не могла не думать, почему? Почему она не может уважать твои желания и остаться в стороне хоть не надолго? Она знала все твои страхи, а ты не могла встретиться с ней лицом к лицу сегодня вечером.
И ты бежала, бежала от нее со всей скоростью, на которую только была способна, и это застало ее врасплох. И ты почти убежала, прежде чем услышала, как она преследует тебя. Ее шаги «разбивали» лужи, имитируя маленькие волны, и даже чувствовалось движение воздуха. Ты бежала быстро, подгоняемая всей глубиной своего отчаяния. Но она была быстрее. Ты чувствовала, как ее руки схватили тебя за ткань рубашки. Узкий воротник натягивался вокруг шеи. Тоска и расстройство переполняли тебя. Ты вскрикнула от неожиданности и, не удержав равновесия, вы обе упали на землю. Ты немедленно начала сопротивляться, но быстрым движением она удержала тебя от дальнейших попыток убежать. Ты боролась с ней как могла, но она только сильнее прижала тебя к земле, схватив за запястья и зажав их у тебя над головой. Но даже это вынужденное действие таило в себе нескончаемую нежность. И все же она не могла дать тебе уйти.
Молния вспыхивала и на мгновенье освещала все вокруг серебристой зарей. Ты четко видела ее лицо. Капли дождя стекали по нему и спадали на тебя. И казалось настолько естественным – разделить дождь таким образом. И не только дождь. Вы разделили что-то еще. Иногда, казалось, даже дыхание теперь было одно на двоих. Но больше ты ничем не могла поделиться с ней. Ты итак уже слишком много отдала. Больше ничего не осталось, чем бы ты могла пожертвовать. Ты уже не помнила, где остановилась, а где она отправилась в путь. Но она всегда следовала за тобой, как буквы никогда не меняли своего места в алфавите. Без нее ты не существуешь. Небо снова потемнело. Но прежде, ты посмотрела ей в глаза. Противоречие и растерянность. Боль и беспокойство, но всегда сопровождавшиеся ее любовью и тревогой за тебя. Всегда.
Ты не могла сдержать слез. Ты отвернулась, пытаясь скрыть свою слабость. Но она все равно бы узнала. Ты не сомневалась, что она знает, какие слезы «падают» с неба, а какие освобождает твое сердце. Ничего нельзя было скрыть от нее. И было бессмысленно даже пытаться. Ты слишком устала. Очень устала. Мгновенье спустя, она подняла тебя с земли, и ты вдруг почувствовала, будто что-то потеряла, и хорошо осознавала, что это «что-то», по сути, никогда не принадлежало тебе. Но все же.… Только когда она начала двигаться по направлению к твоему дому, ты почувствовала, как ночь холодна. И как дождь больше не согревает, а кутает мокрым, леденящим пледом. Губы начали дрожать, и ты вдруг подумала, насколько сильно на тебя давит чувство неизбежной пустоты. А она как будто усугубляет глубокую печаль, прикасаясь к ней и прижимая все ближе к себе. Она была и всегда будет твоей защитой от шторма. Этого и всех остальных, что не имели ничего общего с обычным дождем. Ее руки встретились за твоей спиной и заключили тебя в крепкое объятие. Ты приняла эту спокойную близость и тот комфорт, что она предлагала. Но в то же время ты не хотела чувствовать себя слабой. Дождь отнял у вас всех ангелов, но оградил от боли. Было уже неважно.
Ее движения были нежны и медленны, но в них чувствовалась сила. Она подняла тебя на руки, и ты вплотную прижалась к ней. Вы пошли домой, вместе. И всякий, кто бы увидел вас сейчас, подумал, что вы представляете собой странное зрелище. Ваши темные силуэты освещало только полночное солнце, а мимолетные вспышки молнии устилали вам путь. Когда вы дошли до твоего дома, дверь все еще была широко распахнута, так же, как ты оставила ее, поспешно убегая. Вы вошли внутрь, и она толкнула дверь рукой, заставляя ее закрыться. Она не стала включать свет, и ты была благодарна ей за это. Непринужденно, словно зная тут все наизусть, она передвигалась по темному дому, и это знание, казалось, делало вас еще ближе. Ты спрашивала себя, неужели нет ничего, чего бы она ни знала о тебе. Но она до сих пор не опускала тебя, возможно, боясь, что ты вновь убежишь от нее, если только представится такой случай. Холодные капли полночного дождя медленно стекали с вас, падая на пол, и почти мучительная дрожь пронзала ваши тела. Когда она отнесла тебя в ванную, ты медленно высвободилась из ее объятий и встала на ноги. Тебе казалось, что пол дрожал и от этого ты не чувствовала твердой опоры под ногами. Ты знала все, что она делает, несмотря на темноту, ориентируясь по звуку. Она повернула кран в душевой кабине. Она была темным силуэтом. И не более того. Сейчас ты чувствовала туманную влажность поднимающегося пара; он исходил от горячей воды и заполнял ванную комнату.
В этот момент ты почувствовала, как ее сильные руки начали нерешительно двигаться по твоему телу, снимая постепенно промокшую насквозь одежду. Ты была полностью выжата и эмоционально и физически. Вся твоя энергия исчерпала себя, различными мыслями и действиями. Ты не возражала, но и не помогала ей. Если только в случае крайней необходимости. Ты подняла руки над головой, чтобы она смогла снять с тебя рубашку. В этот момент ты напоминала ребенка. Беспомощного. Зависящего от других. Эта роль была слишком непривычна для тебя. Единственное о чем ты думала – все, что осталось позади за прошедшие несколько лет. И было слишком сложно разрушить крепкую стену, что ты с таким трудом создала вокруг себя. И ты потеряла это все, поддавшись тяжелому душевному кризису. Ты бы никогда не смогла смотреть на себя, как раньше. И никогда бы не смогла вернуться к тому, что было раньше. Эта утрата огорчала тебя.
И сейчас ты стояла перед ней полностью раскрытая. Во всех смыслах этого слова. В темноте ты не видела выражения ее лица, но в глубине души молилась, что это не жалость. Что угодно, только не жалость. Она взяла твою руку в свою, направляя тебя под горячие струи воды. И ты позволила ей. Но когда она хотела уйти, ты отказалась отпускать ее, толкнув под бурлящий поток воды вместе с собой. Она добровольно подчинилась, когда ты схватила ее руки и плотно прижала их к своему телу. Несколько спасительных минут вы стояли вместе под водой в объятиях друг друга. Она нежно гладила тебя по голове, мягко лаская рукой твою шею. Ты прижалась лицом к ее груди, в то время как она все еще была в одежде. Ты вытащила ее рубашку из брюк, одновременно расстегивая пуговицы на ней, пока ей не стало достаточно пожать плечами, чтобы она свободно соскользнула вниз и упала на пол душевой кабины. Ты начала целовать ее грудь, пока она не подняла твое лицо за подбородок, заставляя посмотреть ей в глаза. Она медленно наклонила голову вперед, и нежно поцеловала тебя в губы, после чего осторожно высвободилась из объятия отстраняя тебя на расстояние вытянутой руки. Ты могла только смотреть на ее темный силуэт и видеть, как она незначительно качает головой. Потом она отвернулась и вышла, оставляя тебя в ванной комнате.
Ты с гордостью приняла ее отрицание твоего желания. Ты наконец-то осознала, то о чем думала раньше – ваши отношения уже никогда не будут прежними, но не в том смысле, в котором ты ожидала. Страх, что сопровождал эти мысли, был безосновательным, потому что вместо того, чтобы стать порознь, вы стали еще ближе. Ты была не права, когда пыталась убежать от нее. Этой ночью ты предложила ей свое тело, ничего не ожидая взамен. Она хотела тебя так сильно, что не могла скрыть своего желания. Но она уважал тебя достаточно, чтобы не разрешить тебе подарить себя таким образом. Она бы не воспользовалась моментом, когда ты находилась в полном отчаянии. Лучше подождать, чем утром увидеть твои сожаления. Она могла ждать, и ты тоже. Вы могли подождать момента, когда это будет правильным для вас обеих.

***

Несколько часов спустя, она сидела в кресле, опершись на подлокотники, наблюдая за ее сном. Она не хотела спать. Если не сегодня ночью, то завтра или в любой другой день. В любом случае, она будет рядом, когда это случится. Это была ее первая годовщина. Первый раз всегда самый сложный. Их потом еще много будет, но даже в целом их боль не сравнится с болью самой первой потери. Она уже давно решила, что не позволит ей пройти через это одной. Первые признаки надвигающейся депрессии она заметила еще несколько месяцев назад. Она следовала по дороге ее отчаяния. И ни в ее силах было снять с нее этот груз. До сегодняшнего вечера.
Год назад погибли ее дочери.


....'but here was heroism, the kind that honors sings;
The courage to be lovely, and smile...in spite of things’

---

жизненная ситуация

Представляете, если я завтра с одной попытки не сдам 2 экзамена, меня выпрут из института. Причем они ведь в этом сами виноваты сволочи. Жить просто не хочется, но нада.

@настроение: пренаипогенйшее

---

Это последнее, что я написала. Спасибо огромное Allit'е за помощь и поддержку.

Обесцененные вещи.

By: Dana
Fandom: Devil Wears “Prada”
Rating: PG-19, angst
Pairing: Andrea/Miranda.

Получилось что-то очень не типичное для меня. Наверное, по настроению.

Андреа кричала.
Это всё, что ты смогла понять, вырванная из какого-то невнятного сна. Крик поднял тебя на ноги даже раньше, чем ты открыла глаза. Ты на ощупь двинулась к двери, соединяющей ваши комнаты, твоя голова шла кругом от слишком резкого подъёма.
Ее отчаянные крики резко усилились, когда ты рывком открыла дверь, ужас в ее голосе пробрал тебя ледяным холодом до костей. Ещё хуже было увидеть, как она неистово билась в оковах спутавшейся постели.
Ее кулаки были притянуты к бокам, в тщетной борьбе с прочной тканью, которая держала ее прижатым к матрасу. Даже ее сильные ноги не смогли приподнять нижнюю половину тела, запутавшуюся в покрывале вплоть до икр. Но Андреа продолжала бороться, и вены на ее шее вздулись и напряглись, сопротивляясь заключению под туго натянутой кожей.
- Миранда, - она звала тебя, и ты не знала, что делать.
Слёзы на ее щеках были горячими под твоими руками, когда ты, успокаивая, погладила ее пылающее лицо. – Энди, - ты попыталась проворковать это в паузе между ее воплями. – Энди, проснись.
Она сопротивлялась твоим прикосновениям, пытаясь отползти, прочь, когда ты вытащила одеяло из-под ее плеч.
- Миранда! Миранда!
- Я здесь, Энди.
Твой голос лишь слегка дрогнул, когда одна ее рука вырвалась на свободу и сжала твое предплечье с силой питона. Захват был безжалостным. Прогоняя панику, комом вставшую в горле, ты собралась и сосредоточила своё внимание на состоянии своей помощницы. Ты сама не понимала, зачем это делаешь, но уходить ты явно была не настроена.
- Сейчас же просыпайся, Энди. Я здесь.
- Миранда! – Рваное дыхание со свистом вырвалось из ее горла при вдохе. – Ми-ран-да!
Крякнув от усилия, ты подняла ее за плечи и хорошенько встряхнула.
- Энди, проснись! Пожалуйста.
Кошмары, удерживающие ее, не желали уходить, хотя крики начали ослабевать и перешли в рыдания, глубокие, рвущие всё внутри. Ты сама со сна не способна была ясно мыслить, и сосредоточилась лишь на том, как вернуть Андреа из плена ужаса.
- Я здесь. Энди, послушай меня, я здесь. У тебя кошмар. Ты сейчас же должна проснуться…
- Миранда…
- Я здесь.
Ты перестала сдерживать дыхание и сделала глубокий вдох, когда ее глаза открылись, несфокусированные и смущенные. Ты не смогла удержаться от нежной улыбки, когда ее взгляд медленно остановился на тебе. Напряжение ушло из ее плеч.
В безопасности, которая сопутствовала темноте, ты почувствовала ее вздох, когда она обернулась вокруг тебя подобно мокрому полотенцу. И ощущение ее рук, крепко сжатых на твоей спине, оставило иголочку вины где-то в твоем сознании. Это было редкостью – иметь удобный случай обнимать ее, это было странным ощущением. Слегка сексуальным. Определенно не тем, к чему ты привыкла. Твоя левая рука почти бессознательными круговыми движениями гладила ее шею.
- Ты ушла.
- Я не ушла, Энди. Я здесь. – И на мне ничего, кроме тонкого шелкового халатика, добавила ты про себя, внезапно это осознав. Халатика и трусиков. Сорочка, которую ты надевала обычно, сейчас скромненько висела в гардеробе. Почему ты предпочла халат?
- Нет, – ты услышала, как у нее перехватило горло, и почувствовала, как ее грудная клетка раздалась вширь, дав ей глотнуть воздуха. – Ты умерла. Ушла. Я была одна.
Твое сердце перевернулось в груди. – Ох, Энди.
Ее руки сжались вокруг тебя, и ты придвинулась немного ближе к ней на матрасе.
Прижавшись к изгибу ее шеи, ты ощутила горячую слезу, упавшую и скатившуюся по твоему плечу. Затем ещё одну. Ее руки гладили твою шею, в то время как мочка твоего уха ощутила влажное прикосновение. Наслаждение и жар. Твое сердце забилось вдвое быстрее. Господи. Рот Андреа сосал твое ухо.
- Энди?
Она прошептала почти неслышно:
- Я хочу поцеловать тебя.
Глубоко между твоими ногами возникла ноющая боль, и, начав распускаться, хлынула через все тело в каждую клеточку. Ты вздохнула. Ее шёпот щекотал щёку. Затем она начала прокладывать тропинку из неторопливых, влажных поцелуев вверх – к твоим глазам и вниз – по изящному мосту твоего носа. Твое тело умоляло о большем. Твой разум, сильнейший из двух, победил. Верни всё на свои места, сказала ты себе. Возьми снова под контроль. Она просто отреагировала на шок. Кошмар вызвал шок. Вот и всё.
Испытывая неуверенность, ты сохранила спокойствие на лице и отодвинулась прочь.
- Расскажи мне о твоём кошмаре.
Ее глаза, полузакрывшись, следили за движением твоих губ.
- Нет.
Она выглядела такой же усталой, какой себя чувствовала и ты. С испорченной прической, волосами, примятыми на левом виске и лицом, исчерченным дорожками высохших слез. Ты вытерла одну с ее подбородка.
Рука, которая покоилась поверх тонкого шелка на твоей спине, поползла мимо твоего бока и нашла правую грудь. Андреа изучала твое лицо в то время, когда ты чувствовала, как ее пальцы захватывают, а затем медленно отпускают твою плоть. Затем мягко сжимают и массируют. Ее руки установили ритм, острый и изысканный настолько, что ты прикусила щеку изнутри, чтобы удержаться от стонов наслаждения. Что она, черт возьми, делает? Соблазняет тебя? Невозможно. Она была слишком обычна, слишком спокойна. Ее лицо оставалось безразличным, с оттенком любопытства, как будто она изучал твою реакцию. Занервничав, ты попыталась сохранить безучастное выражение лица. Но усталость открывала твои истинные чувства.
В ее улыбке отразилось удовлетворение, в то время как глаза скользнули с твоего лица на ее руку. На твою грудь. Ее правая рука поднялась и заполнилась другой грудью. Ты почувствовала, как внутренние мускулы непроизвольно сократились. Ты полностью утратила контроль над собой. Вы утратили, вместе? Она чувствовала то же, что и ты, или не чувствовала? Зачарованный взгляд Андреа заставил тебя смутиться.
- Что ты делаешь, Энди?
Твоя собственная рука скользнула вниз по ее щеке и нашла быстро бьющийся пульс. Ее глаза расширились.
- Ты так… совершенна…
Она провел языком по нижней губе. Боже, не надо так делать, Андреа.
- Я не знала…
- Чего, Энди?
- Что ты такая…
Она снова подняла внимательный взгляд и нашла твои глаза. Нечто новое показалось в глубине ее зрачков.
- Миранда?
- Хм?
- Тебя беспокоит, что я… дотрагиваюсь до тебя?
Хороший вопрос. – Ох, - ты непроизвольно облизнула губы, и ее большой палец нашёл твой поднявшийся сосок. Не закрывать глаза, напомнила ты себе, отчаянно пытаясь удержать в сознании, почему ты не может просто отдаться ощущениям. Очевидно, она пыталась привести тебя в возбуждение. Или нет? Или всё это было связано с ее сном? Прикасаясь к тебе, убедиться, что ты была жива.… И, о Боже, ты была живой. Кровь не могла бы бежать по твоим венам быстрее, чем сейчас. И ещё она хотела знать, не беспокоит ли тебя все это. О, Господи.
- Ты не должна, - тебе удалось справиться с дрожью в голосе.
Ее руки прекратили ласкать тебя. Тебе захотелось разрыдаться.
- Я не должна дотрагиваться до тебя?
Она казалась сбитой с толку.
- Нет. Не таким образом.
Тогда ее руки отпустили тебя, и холодный воздух хлынул на соски, заставляя их натянуться до боли. Ты сочла за лучшее отодвинуться, заметив, что она ни в малейшей степени не казалась смущённой своим необычным поведением. Тебе бы так, подумала ты. Почему ты чувствовала себя так неловко, когда она казалась довольной тем, что случилось? Она дотрагивалась до тебя. В конце концов, это нельзя было истолковать двояко.
- Энди? Как ты думаешь, сможешь сейчас заснуть?
Она небрежно пожала плечами, в то время как ее глаза снова скользнули к твоей груди.
Зажмурившись, чтобы не усмехнуться, пока она нахально тебя разглядывала, ты вытолкнула себя из постели и направилась в свою комнату.
- Я обидела тебя? – мягкость ее тона не могла скрыть нотку тревоги.
- Нет, - пробормотала ты, вдруг осознав, что халатик недостаточно длинный, для того чтобы полностью прикрыть трусики сзади. Оглянувшись, ты заметила, что Андреа казалась какой-то другой. Это непохоже на нее – быть такой спокойной и в то же время полностью сосредоточенной. Она была такой… умиротворённой.
-Энди? – ты помедлила, коснувшись дверного косяка, нуждаясь в твёрдой опоре. – Зачем ты дотрагивалась до меня?
Андреа пожал плечами, и на миг тебя охватила уверенность, что она собирается сказать тебе что-то. Она не отвела глаз. Не попыталась закрыться от тебя.
Ты кивнула, не понимая, что вообще произошло, и повернулась, чтобы уйти.
- Миранда?
- Хм?
- У тебя на самом деле прекрасная грудь.
Время шло, а ты так и не придумала подходящего ответа. А существовал ли такой? Холодок пробежал по твоей спине.
- О… спасибо.
Ты направилась к себе, но что-то тебя остановило.
- На самом деле, - сказала она, плюхаясь обратно на матрас, - я ощущаю себя слегка пьяной.
- Выброс адреналина закончился. У нас был трудный день. Попытайся поспать.
Андреа кивнула и свернулась на постели. Спать. Звучит божественно. Ты закрыла дверь между комнатами и прошла к своей пустой постели, в то время как твоя память снова проигрывала сцены, которые только что происходили. Может быть, она ещё не проснулась. Может, у нее был сон наяву. Проклятье, может, у тебя тоже.
Ты упала на постель и уставилась в потолок, пытаясь игнорировать призрачное ощущение ее рук на своём теле. На своих грудях. Ты закрыла глаза. Чёрт ее побери. Теперь тебе так и не удастся заснуть. Ты открыла ящик прикроватной тумбочки и нашла пузырек со снотворным.
- Надо будет и ей дать парочку таких же, - сказала ты про себя. К чёрту ее и ее кошмары, разбудившие тебя среди ночи. И к чёрту ее самовольные руки, не дающие тебе заснуть.

***

Ты вздрогнула и проснулась. Что-то было не так. Ты моргнула, а потом мгновенно поняла, что это было. Под твоей щекой была грудь Андреа; на ее тёплой коже остался розовый след там, где лежала твоя щека. Она украдкой взглянула на тебя.
- Ты проснулась.
- Энди! Что, черт возьми, ты делаешь в моей постели?
Ее губы изогнулись в самодовольной усмешке, отчего твое горло стиснуло.
- Это моя постель, Миранда.
Твоя голова тотчас взметнулась. В комнате всё ещё было темно, занавески плотно задернуты, но того, что ты могла рассмотреть, оказалось достаточно. Твои вещи отсутствовали. Лэптоп и документы, с которыми ты работала перед сном тоже. Зато здесь была коробка шоколадных конфет и мятое отельное полотенце.
- Ох, – это было плохо. – Как я?
Или, может быть, не настолько плохо. Ты не помнила. Всё казалось таким далёким. Ну, всё, кроме Андреа.
Пожав плечами, она зевнула.
- Ты вползла сюда за несколько часов до рассвета. Полагаю, у тебя просто был ночной кошмар.
- Ночной кошмар? – Растрёпанные волосы упали тебе на глаза, когда ты оттолкнулась от ее груди слабыми со сна руками. Она заправила их за уши вместо тебя.
- Это так?
Ты замерла, когда ее руки передвинулись от ушей на шею и плечи. Сосредоточенно, как зачарованная, она наблюдала за невесомыми движением подушечки своего пальца по твоей коже.
- Ночной кошмар? О… может быть.
Твоему затуманенному рассудку трудно было мыслить.
Прошло какое-то время, прежде чем Андреа ответила. Ее глаза не отрывались от твоей плоти, которую трогали ее пальцы.
Ты бросила взгляд вниз. Твой халатик свободно свисал с тела, удобно прильнувшего к ее животу.
- Я думаю, это из-за снотворного.
Почему ты не надела проклятую сорочку? И если подумать, почему и она тоже? Андреа обычно не спала в одном белье. Разве нет?
- Ты напряжена.
Ее глаза вернулись к твоим, и в груди у тебя всё сжалось, отказываясь дышать. Открыв рот, ты была способна лишь слабо пискнуть:
- Я?
- Повернись.
Повернись? - Зачем? – Когда ты передвинулась, у тебя подвело живот. Ты зажмурилась и попыталась не замечать, что твоя левая нога удобно легла между ее ног.
- Ты в порядке, Миранда?
- Энди, - ты сделала вдох, - если кто-нибудь зайдёт сюда, это будет очень плохо выглядеть.
- Почему? Мы ничего такого не делали.
Верно. Но ещё ты была уверена, что зрелище вас полуобнажённых вместе в постели, когда ты наполовину лежишь на ней, будет выглядеть подозрительно – и это очень мягко сказано. Господи! Ты же практически сидела верхом на ее бёдрах. Трусики были действительно мокрыми или ты это просто вообразила? О БОЖЕ!
Может ли она знать?..
А потом ее пальцы начали массировать твою шею сзади, и ты утратила способность мыслить.
- Всё в порядке, Миранда. Повернись.
Ее ноги раздвинулись, и ты поднялась на колени между ними. Поддерживая, она осторожно переворачивал тебя спиной к себе, пока ноги не выскользнули из-под тебя, и ты не опустилась на нее спиной точно напротив груди.
Она снова нашла твою шею, откинула волосы и начала нежно разминать её короткими, уверенными поглаживаниями. Тепло, пощипывая и покалывая, побежало по телу с авральной скоростью, хотя она прикасалась лишь к твоим плечам и ключицам.
- Расслабься, Миранда. Ты же знаешь, что всегда можешь сказать мне «стоп».
Ты могла расслышать в ее голосе суховатую усмешку, которая бросила тебя в дрожь. Она знала. Как она могла не знать?
- Предполагалось, что это поможет тебе расслабиться.
Когда она говорила, ты ощущала лёгкие толчки воздуха на чувствительной коже за ухом. Это делало тебя ещё более бездумной.
Ты закрыла глаза. Массаж плеч был невероятным. Ее большой палец проделывал мелкие, ритмичные круговые движения вдоль напряжённых мускулов. Всё, что ты могла, это удерживаться от стонов.
- Не думаю, что это сработало, Миранда. – Ее большие пальцы пробежали обратно по шее в волосы. Она нашла чувствительный бугорок в основании черепа.
- У тебя на шее вены лопнут, если ты не расслабишься.
Расслабиться? Как она могла ожидать, что ты расслабишься, когда ты находилась между ее ногами, а ее руки… Твое сознание раздвоилось. Если только не… Если она на самом деле делала тебе массаж спины, и на самом деле Андреа хотела помочь тебе освободиться. Были вещи, создававшие натянутость между вами в последнее время.
Ты выдохнула.
- Правильно. Дыши глубоко.
Ее ладони баюкали твою голову, а потом, как будто она держала самую хрупкую вещь в мире, она повернула твою голову сначала влево, потом вправо.
Ты не была хрупкой. Ты была убеждена, что она это понимала. Ты доказывала свою силу снова и снова, в самых разных ситуациях. И никогда не позволяла ей забыть об этом. Но в этот единственный раз, когда вы наедине, ты будешь настолько хрупкой, насколько ей хочется.
Подушечки ее пальцев скользнули по шее вниз и вновь нашли ключицы, возобновив круговые нажатия. Но лишь на минуту-другую. Затем она остановилась, и ты почувствовала, как ее указательный палец пробежал вдоль левой ключицы.
Ее губы раскрылись с тихим звуком.
- Миранда - …
- Не говори ничего.
Она опять сомкнула губы; ты знала это не глядя. Ее пальцы снова двинулись вверх, но теперь по-другому. Ты была рада, что ты не лицом к лицу с ней – не хотелось, чтобы она видела страдание, выдаваемое заломленной бровью.
Сглотнув, ты вернула себе голос:
- Двигайся ниже.
- Ниже? – В ее голосе была нерешительность, которую ты не могла прочитать.
- Да. Ниже.
Как и было приказано, ее руки скользнули вниз, но не вдоль спины, как ты ожидала. Вместо этого ее пальцы спустились вперед, и наполнись тяжестью твоих грудей, медленно массируя их, как и раньше ночью. Ты вытянулась в струнку от неожиданности. Но ее священнодействие не прекратилось, и она не произнесла ни слова. И, по какой-то причине, которую ты не могла назвать, ты тоже промолчала. Медленно, как будто осваиваясь в чересчур горячей воде, ты откинулась назад, прислонившись спиной к ее голому животу, чувствуя жар от ее тела через шелк халата. И ошеломлённо наблюдала, как он съезжает с твоего тела под ее ласкающими руками, оставляя тебя голой и открытой ей. И снова ты ничего не сделала; просто лежала там и позволяла своей помощнице трогать себя, глядя на свой пуп.
Ты ведь не думаешь сейчас о ком-то другом, Андреа?
Ты улыбнулась, тебе трудно было делать что-то ещё. Потому что это было так невероятно хорошо.
И ее правая рука скользнула ниже. К твоему животу.
Ее пальцы поглаживали мягкую плоть, она как будто никогда не касалась раньше ничего столь нежного. Когда указательный палец обвёл твой маленький пупок, ты покрылась гусиной кожей. Палец лениво скользнул ещё ниже, к резинке твоих трусиков. Назад и вперёд. Она следовала вдоль этой линии, ожидая, видимо, твоих возражений. И тебе нужно запротестовать, сказала ты себе. Но ее левая рука тихо трудилась над твоей грудью, и она был тёплой под тобой. И ощущения тебя полностью поглотили.
Или, по крайней мере, ты думала, что полностью. Пока ее правая рука не опустилась ещё ниже, и ее пальцы не пробрались сквозь твою шерстку.
Ощущения сшиблись.
Ее пальцы согнулись, охватывая и мягко сжимая. Когда ты сглотнула и задохнулась, один из них вошёл в тебя. Чувственная перегрузка безжалостно поразила тебя.
Бёдра взметнулись в неконтролируемом порыве, а твои ногти впились в ее бедра, меж которых ты находилась, как в колыбели.
- Ох, Энди… - сумела выдохнуть ты, - что… ты делаешь… со мной?
Сладкое возбуждение от ее движения внутри посылало волны потрясающего удовольствия сквозь тебя. Бессознательно, всё твое тело само по себе приподнялось и вытянулось поверх Андреа.
Лёгкое нажатие ее руки оставило тебя бездыханной до следующего дрожащего вдоха.
- Аххххх, Энди.
Ее губы оказались напротив твоего уха:
- Позволь этому случиться.
Ты захныкала, когда ее пальцы выскользнули из тебя и потёрлись об узелок плоти.
- Расслабься, я с тобой. Ты в безопасности. – Ее дыхание было горячим и влажным напротив твоей шеи. – Дай этому случиться.
- О, Боже…
Твое тело снова подпрыгнуло, когда нажим внутри тебя стал усиливаться. Твоя голова упала назад в колыбель ее плеч. Невероятно… волшебно, тело кричало от радости, это было необыкновенно, совершенно, ещё… ещё… ещё…
Твои руки отпустили бёдра, на которых ты лежала, и нашли ее длинную руку, которая двигалась своим путём – ниже твоей груди, живота, бёдер. Ты держалась за нее, пока она чертил пальцами круги вокруг и поверх ноющей, затвердевшей, как камушек, плоти.
- Аххх…
Ты могла чувствовать приближение кульминации; тело напряглось, готовясь к взрыву. Лёгкие работали в неистовом ритме, голова шла кругом от лавины ощущений. Ты раскачивалась напротив нее, или, может быть, она раскачивался под тобой – это было неважно. Всё, что имело значение, это то, что она снова пробралась внутрь тебя, и, кажется, ты могла зарыдать от этого острого наслаждения.
Ты приподняла голову с ее плеча. Ноги раздвинулись шире. Ещё, подумала ты. Твои бёдра скользнули по обе стороны ее ног, и ты поднял колени, вынуждая их раздвинуться ещё сильнее. Ты снова посмотрела вниз. Ее рука трудилась под намокшим шелком. Этого не происходит, пытался сказать твой разум. Это не может происходить,…пожалуйста, пожалуйста…
Ещё…
И, как будто она могла читать твои мысли.
Ты пронзительно вскрикнула.
Андреа, О БОЖЕ! Андреа, Андреа, Андреа…
Провалившись в черную вспышку забвения, ты парила в беспамятстве. Андреа, Андреа, Андреа, Андреа… С давно забытой лёгкостью ты пребывала в совершенном не бытие. Ни что не существовало здесь, кроме чистых физических ощущений. И ещё здесь был Андреа. Всегда Андреа.

***

Твое горло перехватило почти болезненно, когда ты впервые ощутила, как в ровном ритме поднимается и опускается под тобою ее живот. Она лежала тихо, ожидая твоего возвращения.
- Энди.
Твое тело в полузабытьи содрогалось внутри и снаружи. Она обхватила ступнями твои лодыжки.
Твое дыхание замедлилось. Ты почувствовала, как она отодвинулась. Но ее руки не оставляли твое тело. Та, что была на твоей груди, теперь успокаивающе поглаживала волосы; другая жестом защиты легла на талию. Она держал тебя, пока ты не смогла, наконец, двигаться; ты повернулась и оказалась верхом на ней.
Твои руки легли на ее голую грудь, и ты обнаружила, что так же заворожена этим чувством, как и она раньше казалась заворожённой тобою. Ты прижала ладонь к ее сердцу и почувствовала, как оно пульсировало напротив твоей руки. Ты наклонила голову и оставила поцелуй рядом со своей ладонью, и, к твоему восторгу, она простонала твое имя. Ты сделала это снова.
Без слов, ее руки пропутешествовали к твоим бёдрам и талии, скользнули вверх по рукам и плечам на шею и пленили голову, прежде чем ты смогла поцеловать ее в третий раз. Твоя улыбка поблёкла, когда ты увидела ее глаза. Она не выглядела счастливой. В ее пристальном взгляде была боль.
- Миранда. Прекрати.
Миг блеснул, оставив в твоем сознании только один вопрос:
- Почему?
От колебания, с которым она ответила, у тебя внутри всё перевернулось.
- Миранда, - начала она, - это было для тебя. Не для меня. Это относилось к тебе…
- Энди, - ты попыталась поднять ей настроение, подвинувшись вперёд поцеловать ее. – Не говори мне, что тебя здесь не было. Я могла чувствовать…
- Прекрати.
Ты замерла. Твои глаза округлились.
- Ты… ты это серьёзно, Энди?
Когда она не ответила, ты слетела с нее и прижала колени к груди в защитном жесте. Сука! Ты позволила ей… позволила… Господи! Ты сама себе позволила придти к ней в руки. Сука!
Она остановил тебя, произнеся шёпотом твое имя.
- Я думал, ты поняла. Это было просто для тебя – чтобы дать тебе то, в чём ты нуждалась…
Сжав кулаки, ты съязвила:
- По-твоему, я нуждалась в том, чтобы меня трахнули из жалости?!
Ты получила слабое удовлетворение от шока, появившегося на ее лице.
Но тебе снова обожгло гортань, когда ее лицо исказилось от боли, и она хрипло бросила:
- Вот как ты об этом думаешь?
- А это не так?!
Она вздрогнула и опустила голову. Ты даже смотреть на нее больше не могла. Великолепно. Теперь тебе осталось только пристрелить вас обеих, чтоб достойно завершить этот день.
- Нет. – Она покачал головой с новообретённой уверенностью. – Никакой жалости. Не с тобой, Миранда.
- Тогда до меня не доходит, Энди. Почему ты остановила меня?
- Потому что я не могу смешивать наши отношения с чем-то ещё. Если бы я мог себе позволить, влюбиться в тебя было бы так легко. Я не могу этого сделать, Миранда. По той же самой причине не можешь и ты.
«Не могу»? Она должна была подумать об этом прежде, чем трогать тебя. Ты передвинулась и скрестила руки, пытаясь игнорировать тот факт, что трусики прилипали самым неудобным образом.
- Итак, основное, что ты сказала, - что это была одноразовая вещь, и я должна забыть, что ты держал руки на…
- Не обязательно. Если мы сможем это отсечь.
Отсечь? Ее пальцы были ещё влажными. Тебе отчаянно захотелось заехать ей по лицу
- Итак, мы друзья.
- Ну да.
Ее смущение было большим, чем ты могла вынести; это погасило гнев и боль. Ты говорила не с Андреа внимательной и исполнительной помощницей главного редактора журнала «Подиум». Перед тобой на кровати, скрестив ноги, сидела Андреа – непроходимая идиотка.
-Подружки-трахательщицы?
Она сделала гримасу и потрясла головой.
- Господи, Миранда.
- Что, Энди? Недостаточно политкорректно?
Она ещё больше отвернулась.
- Это было не так глупо, как ты стараешься представить.
- О, правда? Как же это было для тебя? По-дружески?
- Я не понимаю, почему ты так реагируешь.
- А что, ты ожидала? Благодарности?
Она осмелилась поднять на тебя глаза, и, поймала твой взгляд своим.
Твоя бровь поднялась.
- Ты… сердишься?
Она выдал это как величайшее открытие.
- Сержусь? С чего мне сердиться? Ты же просто оказала мне услугу, верно? Бедная Миранда. Никого не может привлечь сама. Ей нужна рука помощи – нечаянный каламбур, извини. Я имею в виду, чего не сделаешь для друзей!
Она беспомощно оглядела полутёмную комнату, в поисках чего-нибудь, что могло бы помочь. Ты отвернулась от нее и сильнее подтянула к себе колени.
- Я не знаю, как объяснить это, чтобы ты поняла.
- Просто скажи мне это, Энди, - ты взглянула через плечо и прижала ее к стенке: - Ты хочешь заняться со мной любовью?
- Нет.
Она смотрела вниз, избегая твоей поднятой брови, и казалось, больше всего интересовалась собственными коленями. Тебе трудно было не закатить глаза.
- Будь честной, Андреа.
- Да. – Она зарылась глазами в ладони. – Нет! Зачем делать это имеющим отношение к любви?
Ты снова почувствовала на себе ее руку; ее палец вырисовывал маленькую окружность ниже спины.
- Почему ты не можешь просто быть счастлива с тем, что я способна тебе дать? Принять то, что я могу предложить?
О, Боже. Татуировка. Воздух застрял у тебя в горле. Что ты наделала? Как допустила, чтобы это случилось? В твоем животе как будто оказалась дюжина холодных камней. Ты почувствовала, что тебя сейчас вырвет.
Задержав дыхание, ты влетела в ванную, заперла дверь и привалилась к ней спиной. По твоим горящим щекам непрерывным потоком текли слёзы. Страдание разжигало боль в животе. Ты так отчаянно хотела изгнать эту боль из своего тела, опорожниться, отделить от себя. Это было бы физическим освобождением. Может, это даже как-то подбодрит тебя. И потом ты будешь свободна.
Но даже в этом тебе было отказано. Попытки вызвать рвоту закончились кашлем. Твое тело не желало избавить тебя от страданий. Твой желудок отказывался освобождаться от содержимого. А новые попытки привели только к ещё одному драматическому приступу удушья.
Откинувшись на пятки, ты совладала со своим дыханием, прежде чем скользнуть на пол, по пути ударив по выключателю.
Темнота поглотила тебя целиком.
Ты закрыла глаза.
Ты могла слышать голос Андреа, который наполовину утвердительно спросил, в порядке ли ты. Ты проигнорировала и проползла по кафельному полу к фарфоровой ванне. Холодный фарфор остудил жар щёк.
- Миранда? Ты в порядке?
Нет. Я – нет. Я не в порядке, Андреа. Разве ты этого не знаешь? Не можешь понять?
- Миранда? Ответь мне, Миранда.
Вытянув руки перед собой, ты на ощупь отыскала кран и включила воду. Резиновая пробка на длинной цепи легко скользнула в сливное отверстие. Пошла горячая вода. Ты скинула халат и отшвырнула его прочь.
Дверь загремела от стука Андреа.
- Миранда! Почему у тебя выключен свет? Миранда? С тобой всё хорошо?
Ты стянула с бёдер трусики и переступила через них.
- Миранда, открой дверь. Миранда, проклятье! Ответь мне!
Почти нестерпимо горячая вода обожгла твои ступни и лодыжки. Хорошо. Тебе требовалось, чтоб вода была горячей. По причине, которую ты не могла найти в себе сил осознать, ты внезапно почувствовала себя гадко. Мерзко. Отвратительно.
- Я выломаю дверь, если буду вынуждена, Миранда!
Ты медленно расслабилась в воде и нашла мыло.
- Миранда! – Дверь затрещала. – Миранда!
Мыло было гладким и приятным в твоих пальцах.
- Миранда! Пожалуйста, - ее голос пресёкся. – Пожалуйста.
Глухой звук удара за дверью заставил тебя вздрогнуть и выйти из шока. Андреа опустилась на пол у двери. Ты могла слышать ее дыхание, тяжёлое, отчаянное. – Миранда, - она умоляла, - пожалуйста. Скажи что-нибудь.
- Энди?
Мыло выскользнуло из твоих рук, ты выбралась из тепла ванны.
Она выдохнул твое имя.
Опираясь на руки и колени, ты проползла по холодному полу и прижалась к тонкой деревянной двери. – Энди?
- Миранда… - Она почти заикался, произнося её имя. – Миранда, мне так жаль…
Ты прижала колени к груди и позволила себе опереться на дверь всем весом, представляя себе, как она по ту сторону двери делает то же самое.
- Я знаю, Энди.
Некоторое время слышалось лишь дыхание. Твое тело покрылась гусиной кожей.
- Миранда, открой дверь.
Дрожь пробежала по твоей спине.
- Нет.
- Ты хочешь, чтобы я ушла? – ее голос звучал так, будто она готова была заплакать.
- Нет,– твое сердце колотилось напротив бёдер, когда ты крепко обхватила их.
- Не уходи.
Ты вздохнула и прислонилась к разбитой двери. Минуту ничего не происходило. Тонкая полоска света, что просачивалась внизу под твоими ногами, менялась в соответствии с ее дыханием. Ты улыбнулась, даже не зная, чему. Или, может быть, зная. Может, тому, как она сидел на полу возле ванной и ждал тебя, свернувшуюся на кафеле в темноте. Может, этого было достаточно.
Может быть, ты могла быть счастливой с тем, что она давала тебе.
- Пожалуйста, Миранда, открой дверь.
Ты ни в коем случае не собиралась делать ничего подобного. Дверь была твоей единственной защитой от нее. От внешнего мира. Ты слишком легко скинула с себя защитную броню, и не знала, как вернуть её снова. Но ты знала, что должна сделать это – ничто другого тебе не оставалось.
- Мне нужно знать, что с тобой всё хорошо.
Ты вздохнула.
- Всё прекрасно, Андреа.
- Нет, с тобой нет. У тебя железный желудок.
- И что?
- Я слышал, как тебя тошнило. Пожалуйста. Не закрывайся от меня.
- Энди, - простонала ты. – Я голая.
- Открой дверь.
Ты взялась за ручку двери и заставила себя встать. Я не слабая, напомнила ты себе. Ты не стеклянная, не разобьешься. Ты открыла дверь.
Снаружи твоя помощница держала перед собой одеяло, достаточно высоко, чтобы прикрыть от взгляда всю тебя, кроме лица. Ее глаза были наполнены смесью облегчения, доверия, сожаления и сострадания. Ты шагнула в ожидающие руки, и она завернула тебя в одеяло. Ты попыталась улыбнуться. То, что при этом она изучала твое лицо, делало всё более трудным. Ты почувствовала, как слёзы полились опять. Нет. Больше никакого рёва. Покончи с этим. Покончи прямо сейчас.
Миг, чтобы вдохнуть, и ты опустила глаза. Тебе требовались все силы, которые ты могла собрать.
- Андреа, всё, что ты можешь предложить, я принимаю.
Ее подбородок задрожал, она отступила назад и отвернулась от тебя. Дрожь, грозившая слезами, была и в ее шёпоте.
- Миранда, – ее плечи упали.
- Я принимаю твоё партнёрство.
Она попросила:
- Миранда, пожалуйста…
- Я принимаю твою дружбу.
Она умоляла:
- Прошу тебя.
Но ты не могла остановиться:
- Я принимаю твою болезненную страсть
Резко обернувшись, Андреа оказался лицом к лицу с тобой, руки прижаты к телу:
- Стоп! – Ее лицо покраснело от напряжения; плечи дрожали. – Просто остановись.
Вы стоял там маленькую вечность, с тяжёлым, рвущимся дыханием, не отводя взгляда, дрожа и ожидая, что мир придёт к концу. И в каком-то подлинном смысле, ты знала, так оно и было.
- Я говорила тебе, - начал она голосом, хриплым от усилий сохранить контроль, - я объясняла тебе, с самого начала…
- Я знаю, - закончила ты с большим спокойствием, чем ощущала.
Казалось, всё было сказано. Ты позволила вашему молчанию длиться ещё минуту, пока вы стояли лицом к лицу, ни один не в силах поднять взгляд. Так вот как это всё закончилось, подумала ты. Забавно. Ты-то всегда думала, это произойдёт в ходе яростной ссоры о судьбе журнала. Но никогда так – полуголыми, в номере отеля «Ритц».
Каким-то образом действительность обесценивала вещи.
Ты скользнула прочь и толкнула дверь, соединяющую ваши комнаты. Воздух, который хлынул на тебя, был прохладным и застоявшимся. Это напомнило тебе морг.
Ты открыла гардероб и вытащила чёрную блузку, подходящую под бежевый костюм, и лифчик. Бежевый. Ты ненавидела бежевый. Одеяло упало вокруг лодыжек, и ты отбросила его прочь.
Ты повернулась к зеркалу – и почти вскрикнула, когда две руки схватили тебя за бёдра и потянули назад. Блузка была забыта, как только ты оглянулась и увидела Андреа на коленях. Рассматривающую тебя сзади. И затем целующую тебя.
Ее язык пробежал по диаметру красного кольца, которое метило гладкую кремовую плоть чуть ниже поясницы. Ощущение огнём пробежало по нервам, и ты вынуждена была схватиться за туалетный столик.
-Энди, что … ты делаешь?
Ответа не было. Влажные губы покусывали и пробовали тебя, а ее руки гладили твой живот. Ты могла слышать в ушах стук своего сердца.
- Не надо, Андреа… Прекрати.
Она легко развернула тебя; и, глядя снизу вверх, обхватил ладонями. Только потом она закрыла глаза и потёрлась щекой о твой плоский живот.
- Я не могу… - ее руки обвились вокруг тебя пониже спины. – Я не могу, Миранда.
Ты, успокаивая, перебирала ее волосы. – С этим всё в порядке, Энди.
- Нет. – Другой поцелуй, теперь ближе к твоему пупку. – С этим далеко не всё в порядке, - поцелуй выше пупка. – Я не могу… - поцелуй ещё выше, - …влюбиться в тебя.
Ее губы накрыли правый сосок. Она легонько всосала его, и красные звёзды вспыхнули у тебя под веками. Воздух, казалось, не желал поступать в лёгкие.
- Я не могу…Любить тебя.
Пола не было; ты парила. Ты сознавала, что твои пальцы пробегают по ее волосам, но не могла это контролировать. Слова «Я знаю» слетели с твоих губ, и ты услышала их одновременно с ней – если она вообще их слышала. Твое тело пело. Твой разум отключился полностью.
Ее руки вернулись к ягодицам, и она встала, подняв тебя с собой. Ты раздвинула ноги и обхватила ими ее бёдра, как будто это была самая естественная вещь в мире. Она провёл губами по твоей шее к ушку. Ее спина была твёрдой, и по ней прошла дрожь напряжения, когда она опустила тебя на кровать. И сама оказался поверх тебя.
Опершись на локоть, она изучала линии твоих волос и бровей. Ты коснулась её щеки.
- Я не могу поверить, что это происходит.
Быстрым движением ты подняла голову и завладела ее ртом. Ее губы были похожи на мягкие атласные ленты, поглаживающие твои собственные уста. Ты лизнула ее нижнюю губу и втянула её в рот. Она был невероятной на вкус. Она чувствовалась как что-то невероятное. Ты хотела больше.
Её язык погрузился вглубь твоего рта. Из твое горла вырвался стон, и твое тело под нею сместилось. Её руки снова нашли твою голову, не давая вашим губам оторваться друг от друга. Ты властно удержала ее и углубила поцелуй. Казалось, всё, что Андреа могла сделать – это простонать в ответ. Ты нашла ее язык своим и пробежала по его краю. Новый стон.
И тогда ее руки схватили тебя за ягодицы и приподняли так, чтобы ее рука медленно нашла свой путь внутрь тебя. Твой стон подтолкнул ее скользнуть дальше. Интенсивность поцелуя ослабела, и несколько минут вы просто дышали друг другом, разъединив распухшие губы;
Я принимаю всё, что ты можешь предложить. Странные слова крутились в твоей голове, в то время как вы занимались любовью.
Ее губы вернулись к твоему рту, а затем проделали путь вниз к твоей шее. Медленный ритм, который она задала, сводил с ума. И ноющая боль, которая распускалась в тебе, становилась вдесятеро сильнее, когда она вновь проникала в тебя. Ты не хотела ее подгонять, но если она не сдвинет дело с мёртвой точки, ты закричит от расстройства. Она что, пытается заставить тебя обезуметь? В этом ее цель?
Ее рот оказался в расколе грудей.
Она на вытянутых руках приподнялась над тобой. Ты была в ярости.
- Что, чёрт возьми, ты делаешь?
Она покачала головой, и шевельнул губами, но ни слова не сказала.
Она пила глазами твои груди.
- Энди? Что случилось?
- Ты так… совершенна.
Ты скользнула пальцем под ее подбородок и подняла ее лицо к своему. Там, в ее глазах, за слезами и страхами, была любовь, та же любовь, что заставляла истекать кровью твое собственное сердце. Она снова опустилась на тебя, поцеловав с большей страстью, чем ты когда-либо видела от кого бы-то ни было.
Ты больше не могла терпеть. Твой новый темп был жарким и диким. Твои руки были повсюду, на её лице, груди, бёдрах. Твои бёдра раздвинули её ноги, принуждая поднять их и шире развести в стороны. Господи, Ты была с ней. Ты в это не верила. Она расслабилась под тобой и открыла себя так широко, что, пожалуй, могла бы распасться надвое. И позволила тебе заниматься любовью с ней.
Ты вздохнула.
- Энди? – твои движения замедлились, но не остановились. – Энди?
На ее лице появилось несчастное выражение.
- Кончай.
Ты застеснялась, сказав это, пока не увидела, как ее лицо расплылось в улыбке и мгновенно засветилось. Твое настроение сразу взмыло ввысь.
Ты вновь склонилась для того, чтобы поцелуя и ощутила ее мгновенную нерешительность.
- Ах, Миранда…
Ты легонько поцеловала ее и прошептала:
- Я знаю. Позволь этому случиться.
Она простонала твое имя во время следующего поцелуя.
- Всё в порядке, Энди. Я с тобой.
Её тело напряглось в твоих руках, и она взорвался в кульминации. Ты могла ощущать ее; могла слышать, как она выкрикивает твое имя. И богохульства. И слова любви.
Спазмы медленно стихали. Ты опустилась на неё всем своим телом.
- Я принимаю всю тебя, Андреа. – Ты отвела влажные пряди с ее лба и смотрела на нее, устроившись в расколе ее грудей. – Даже ты часть тебя, которая не хочет любить меня. Андреа вздохнула. Ее рука скользнула на твой затылок и притянула тебя так, чтобы ты могла встретиться с ней глазами. Она поцеловал твой нос, и потёрлась об него своим.
- Но… я хочу. – Она поцеловала маленькую слезинку, скатившуюся из уголка твоего левого глаза. – Любить тебя.
Со всей любовью, которую ты испытывала к этой девушке, ты посмотрела в ее глаза и притянула ее голову к себе.
И поцеловала ее снова.

@музыка: что-нибудь очень лиричное

---

новый фик

Я это сделала. Это самый свежий по времени, скоро выложу остальные.

Берег надежд.

By: Dana
Fandom: Devil Wears “Prada”
Rating: angst
Pairing: Andrea/Miranda.


Ты стоишь в гостиной своего загородного особняка и смотришь на вид, который открывается из панорамного остекления твоего дома. Ты когда-то сама выбрала это отдаленное место на берегу океана, где на несколько километров нельзя встретить ни единой души.
Ты любишь приезжать сюда, когда тебе становиться совсем невыносимо и тоска заполняет тебя полностью. Этот вид всегда успокаивал тебя, навевая на тебя ощущения полного умиротворения и покоя. Ты любишь сидеть в кресле напротив окна выходящего прямо на океан и пить обжигающе горячий кофе. Это всегда спасало тебя в самые сложные моменты. Когда уходил Стивен, когда уехали девочки, и тишина заполнила твой дом. Давящая, гнетущая, разрывающая твою душу. Когда от тебя ушла Она.
Последнее ты переносила тяжелее всего. Эта девочка незаметно стала частью тебя и когда она ушла, тебе показалось, что с собой она забрала половину твоего сердца.
Вы часто ссорились. Вы были, как лед и пламень, две абсолютно разные стихии, которые не могли друг без друга.
Она во всем противопоставляла себя тебе. Ты любила черное, она белое. Ты зиму, она лето. Так было во всем. Во всем, кроме любви друг к другу. Так по крайней мере казалось.
Но однажды вы действительно расшиблись. Ты не могла ей простить, что она открыто, флиртовала с другими на твоих глазах. А она назло, зная, как тебя это раздражает, делала это постоянно.
И вот однажды, после очередной ссоры, она сказала, что уходит. Ты не сразу поняла, что она имеет в виду.
- Миранда, я ухожу от тебя. Все это не может так продолжаться. Я устала. Устала от этих постоянных ссор. Устала от тебя. Я так больше не могу.
Она оставила все свои вещи, забрав лишь компьютер и немногое из одежды. Кольцо, подаренное тобой, было оставлено на твоем столе. Она порывала окончательно.
Несколько месяцев после этого ты просто ничего не могла делать. Пустота была всеобъемлющей. Ты уехала в этот дом, закрылась изнутри и решила больше никого не впускать. И не только в дом, но и в свое сердце.
Ты стала следить за ее успехами издалека, тихо не привлекая к себе особого внимания. Она смогла добиться многого. Ты это знала. Знала еще с того дня, когда она впервые вошла в твой кабинет.
После нескольких дней в полном одиночестве ты решила прокатиться на своем «Порше», где-то в глубине души лелея смутную надежду, что назад ты уже не вернешься. С тех пор это стало твоей отдушиной. Ты выжимала из машины все соки. Но тебя, как будто берег твой ангел-хранитель, не давая сорваться в пропасть.
После долгих раздумий ты решила уйти из «Подиума», посчитав. Так будет лучше для всех, и для журнала и для тебя. Там слишком многое напоминало о ней. Ты знала, что твоих денег тебе хватит до конца жизни.
Ты отгородилась от всех, посчитав, что так будет лучше.
С годами ты научилась жить с этой болью, но ты никогда не сможешь примириться с тем, что она сделала с твоей душой. Ты все для себя решила сегодня. Это единственный выход. Который ты для себя видишь сегодня.
Набираешь номер его домашнего телефона. Тебя встречает автоответчик. Тебя всегда раздражала эта ее привычка сначала послушать, кто звонит, а потом уже снимать трубку.
«Это Андреа Сакс. Если вы мой друг, оставьте свое сообщение, и я вам обязательно перезвоню. Если же нет, можете положить трубку, ответа вы все равно никогда не получите».
- Анди. За все это время я поняла одну нехитрую истину. Она в твоем сердце, нужно просто прислушаться к нему. И в этот самый момент тебя посетит благословение и отчаяние. Ибо самая истинная из всех истин, либо на веки соединяет, либо с мучительной неизбежностью разделяет нас.
Ты слышишь щелчок, когда она снимает трубку и такой родной голос
- Миранда.
- Так будет лучше для всех.
Тебе уже все равно, что она скажет. Кладешь трубку на столик рядом. Взгляд падает на кружку с уже остывшим кофе. Ты его уже никогда не выпьешь. Берешь пистолет. Спокойная и молчаливая смертоносная сталь холодит руку. Подносишь его к виску. Полная отрешенность и спокойствие наполняют твой разум. На заднем плане встревоженный голос выкрикивает твое имя. Последняя мысль «Это все. Конец. Продолжения не будет»
Выстрел завершает все.
Нагемизани.

---

новые фики

Простите все. Как только пройдет пара бессонных ночей без игр на новом компе, который я все-таки купила, и все мои рассказы будут здесь. Клянусь.

@настроение: отличное

---

компьютер и кредиты.

сегодня пошла покупать ком. Но так, как он стоит 23 рубля, я собиралась взять его частично в кредит. Но в этом долбанном "Русском стандарте". мне отказали без объяснения причин. Ничего, завтра получу 10 рублей и пойду брать кредит в другом банке. А этот пошел, ну сами знаете куда.

---

Творчество.

Ну, скажите, что мне делать. У меня сдох комп. Я скоро с ума сойду от безделья. На работе делать нечего, комп умер, так, что не почитаешь и не попишешь. Приходиться писать от руки.
Правдв на почве безсонницы написала два новых фика. Как только появится комп набиру и выложу, но будет это не раньше чем в начале сентября, так что простите друзья.

---

Явление

Представляете, я завела дневник. Зачем не знаю сама. Но прикольно.